Только, пожалуйста, не надо включать магнитофон, прислушиваться к телевизору. Боюсь, то будет не та комнатная музыка, что нам сейчас требуется.
Лет четыреста назад, в конце XVI века, итальянские музыканты говорили: соната да кьеза и соната да камера. Что означало: инструментальное произведение для церкви и инструментальное произведение для комнаты. При этом комнатами – замечу – скромно именовались богатые апартаменты во дворцах, где знатные хозяева в уютной домашней обстановке любили в достойном обществе посвятить время музыке.
Под словом камерное подразумевалось не слишком большое помещение, не очень многолюдное собрание. Что-то интимное. Для закрытого, узкого круга людей. Камератой (вроде бы комнатным кружком) называла себя группа просвещенных знатоков искусства из итальянского города Флоренции, однажды подарившая миру первую оперу.
Вскоре появились общественные концертные залы и театры для широкого круга людей. Там уже не хозяева и гости, а публика и артисты собирались. Там двери были открыты каждому, кто хотел и мог купить билет. Там больше простора и тем, кто исполняет музыку, и тем, кто ее слушает.
Что же осталось нам от былых времен? Остались прекрасные старинные камерные залы, где даются публичные концерты и музыкальные спектакли. Остались старинные сочинения, специально написанные когда-то для камерных составов – дуэтов, трио, квартетов и прочих камерных ансамблей, для небольших камерных оркестров, камерных хоров.
Осталось старинное название камерная музыка. Которое и к новой музыке отношение имеет.